Сатира сия, автор коей остался неведом, вошла во многие рукописные сборники.
Она, без сомнения, направлена супротив князя П.В. Лопухина,
генерал-губернатора и знатока рынка,
ставшего в 1803 году всесильным министром.

 
Здравствуй князь, о князь светлейший!
Из болот и из грязей
На высоку гору взшедший,
Ты теперь не меж свиней.

Ты теперь в руках имеешь
Правосудия безмен,
Ты теперь отважно смеешь
Сделать много перемен.

Можешь не жалеть оковы,
Цепь, рогатку, кнут и плеть, -
Можешь сделать ныне новы,
Можешь и казнить велеть.

Можешь все места в Сенате
Опорожнить в день один,
В уголовной все палате
Могут быть без всяких вин.

Можешь старца, украшенна
Сединою и умом
И семьей обремененна,
По миру пустить с кушмой.

А на стол его судейский
Посадить того, кто мил
Был тебе, жене полезный,
Или дочери служил.

Ты теперь уж при юстиции -
Можешь награждати всех,
Кто с тобой был при полиции,
Можешь награждать и тех.

Кто писал расход домашний,
За конюшней кто смотрел,
Кто чесал тупей ужасный,
Бороду тебе кто брел,

Но за то не брали платы,
Как то водится у бар,
Коих суть домашни траты -
Чин дать, крест и место в дар.

Оных всех ты ныне волен
Записать в приказный цех,
Кто тем будет недоволен,
Тех в судьи вписать не грех.

Уж одни и подоспели
Получить себе свое,
Губернаторство схватили
В прежне счастие твое.

Уж живут они спокойно,
Давят добрых стариков,
Ты ж не так криви проворно
Стрелку праведных весов.

Но на месяц хоть скрепися,
Презри их коварну лесть,
После сжалься, умилися,
Дай аренду, чин и крест.

Хоть бы был ты и прилежен,
Но нельзя всех дел обнять:
Всё делец тебе потребен
Твою должность исправлять.

Надобно искать такого,
Чтоб весы кривить так знал,
Чтоб на них клал больше злого
И добра не подмешал.

Буде б подмесь таковую
Учинить просить кто стал,
Ты бы совесть никакую
В поручительство не брал.

Но на верном договоре
Делом делу бы конец.
В компанейской есть конторе
Преспособный молодец.

Кроме должности казенной,
Он и дом твой учредит;
Кучер и лакей твой верный, -
Будет пьян, одет и сыт.

Чуда в людях не бывало,
Как вселенна создана,
На Руси бы чтоб не стало
Пива, меду и вина.

Чтоб солдат в пыли и поте
И лишась жены, отца,
И мужик в грязи, в работе
Не пил чарочки винца.

Ныне ж все они говеют
От уставов, от умов,
Тужат, стонут, но не смеют
Потузить откупщиков.

Пусть еще хоть год и боле
Будет мучится народ,
У тебя, князь, будет море,
Будет водка, пиво, мед.

У тебя вить дел правитель
Будет зять откупщика,
Будь ему ты покровитель
Ради тестева умка.

Век не тот, чтоб, кто был в силе
Разбирать твои дела:
Долгоруков уж в могиле! -
Для кого мила тюрьма?

Ты ж велико сделал дело
Для верховнейших судей,
Ты на сей пустил свет тело
Видно в красоте своей.

Как проникнем в даль-судьбину -
Князь был прежде при весах,
Весят где грибы, свинину...
Нынче что в его руках!

Прежде весил все припасы,
Мыло, сало и гусей,
Нынче ест он ананасы
За судьбу и рок людей...

Здравствуй с сею, князь, добычей,
С министерской головой!
Прежний ты держи обычай,
Прежнею пари стезей!

Коей шел ты в прежне счастье,
Пред собою дщерь ведя,
Пусть еще придет ненастье
И еще спасут тебя.

Об тебе нам насказали,
Будто стал с другим умом,
Совесть, душу приписали,
Будто брезгуешь ты злом.

Слух прошел, что не желаешь
Быть с министерским умом,
Будто жить располагаешь
С прежде схваченным добром.

Кто и чувствует и знает
Цену праведных весов,
Тот их пусть и отвергает,
Но ты, князь мой, не таков.


Текст воспроизведен по изданию:
"Поэты-сатирики конца XVIII - начала XIX века", "Библиотека поэта" (большая серия),
Изд. "Советский писатель", 1959 г., стр. 575.